Глава 1 (перевод. часть 8, стр. 15-17)

В толпе я также высматривал членов своей команды, профессионалов, которые работают со мной. Они сидели рядом с родителям и дядей Тони: Карлос Коста - мой агент и хороший друг, Бенито Перес Барбадийо – мой пресс директор, Хорди Роберт (я зову его Тутс) – куратор в Найке и Титин, который знает меня лучше всех и является почти братом. Своим мысленным взором я также мог видеть дедушку по отцовской линии и мою девушку Марию Франциску, которую я зову Мари – они смотрели матч по ТВ дома в Манакоре, а также двух других членов команды, которые отсутствовали, но это вовсе не значит, что они в меньшей степени причастны к моему успеху. Это Франсис Роиг – мой второй тренер (он ничуть не хуже Тони, но с более легким характером) и очень толковый и жутко переживающий за меня тренер по физ.подготовке Хоан Форкадес. Он, как и Титин, помогает моему разуму столько же, сколько и телу.

Моя непосредственная семья, дальние родственники и профессиональная команда (которых я также считаю членами своей семьи) стоят тремя концентрическими кругами вокруг меня. Они не только будто кокон защищают меня от опасной суматохи, которую создают деньги и слава, но вместе создают атмосферу любви и доверия, которые необходимы, чтобы мой талант расцветал. Каждый отдельный член команды дополняет другого. Каждый играет его или ее роль в поддержке, когда я слаб и стимулировании, когда я силен. Представить себе мою удачу и успех без них было бы невозможно.

Роджер выиграл жеребьевку и выбрал подавать. Я был не против. Я люблю, когда мой противник начинает с подачи в самом начале матча. Если моя голова свободна, а его нервы напряжены, я знаю - это отличный шанс сломить его. Я преуспеваю в давлении. Я несгибаем и становлюсь все сильнее. Чем ближе к пропасти, тем бодрее я себя чувствую. Конечно, я волнуюсь, и адреналин в крови бьет с такой силой, что я улавливаю его пульсацию во всем теле - от висков до кончиков стоп. Это крайняя степень физической боевой готовности, но с этим можно бороться, и я справился. Мои ноги выдерживают. Они сильны и готовы бегать весь день. Я рассвирепел, рассердился. Замкнувшись в своем одиноком теннисном мире, я еще никогда не чувствовал себя более живым.

Мы заняли свои позиции на линии и начали разогреваться. И снова тишина и эхо ударов – клак, клак, клак, клак. Где-то в глубине сознания я отметил (и не в первой), какие совершенные и легкие движения у Роджера, словно он парит в воздухе. Я же похож на забияку. Защищаюсь, продираюсь сквозь шторм, восстанавливаюсь, постоянно на краю пропасти. Я знаю, что выгляжу именно так. Я достаточно часто смотрел видео своей игры. И это правдивое отражение того, как я играю большую часть своей карьеры – особенно, когда мой противник Федерер. Но хорошие ощущения остались. Мои приготовления сделали свое дело. Эмоции, которые осаждали бы меня и взяли бы в конечном итоге верх, если бы я не придерживался своего ритуала, если бы систематически не заставлял себя бороться со страхом перед Центральным Кортом, были теперь под контролем, если не исчезли совсем. Стена, которую я выстроил вокруг себя была крепкой и высокой. Я достиг правильного баланса между напряжением и контролем, между нервозностью и уверенностью, что выиграю. И я бил по мячу сильно и точно: удар с отскока, с лета, смэши, а затем подачи. Все это пока не настоящая битва, а только начало разминки. Я вернулся к своему стулу, вытер полотенцем руки, лицо, попил из каждой бутылочки. И тут я будто возвратился в прошлое, в финал 2007 года. Я еще раз сказал себе, что готов принять любые проблемы, которые могут случиться на пути, готов преодолеть их все. Потому что выиграть этот матч – мечта всей моей жизни и я еще никогда не был так близок к ее воплощению.Такой шанс может уже никогда не повториться. Что угодно может подвести меня - колено или стопа, мой бэкхэнд или моя подача, но только не моя голова. 

(Это последние страницы первой части первой главы).