Слышал, что Федерер тренируется не так тяжело, как я. Не знаю, правду ли говорят, но очень похоже на то. В других видах спорта тоже встречаются подобные «чудеса природы». Но если ты сам не принадлежишь к их числу, то все, что тебе остается – это научиться жить с болью, свыкнуться с вынужденными перерывами в игре, потому что стопа, плечо или нога посылают мозгу очередной крик о помощи, моля об одном - остановить все это. Вот почему меня так тщательно готовят к каждому матчу, бинтуют все, что только можно. Это критически важно в моем случае.
Титин заканчивает с коленями, и я встаю, одеваюсь, иду в ванную и поливаю голову водой. Затем завязываю бандану. Это еще одна процедура, не требующая большого внимания, но я делаю это неторопливо, аккуратно, медленно затягивая узел на затылке. Есть тут и практическая ценность – волосы не лезут в глаза. Но по большому счету бандана – это еще одна часть ритуала, точка отсчета, после которой нет возврата, как и ледяной душ. Мои чувства обострены, я готов к битве.
Скоро выходить на корт. Адреналин, незаметно подкрадываясь ко мне целый день, наконец, вырвался, хлынул потоком в кровь, наводнил мои нервы. От прилива энергии трудно дышать, но нужно сидеть смирно. Титин перевязывает пальцы моей левой руки, игровой руки. Его движения такие же размеренные и механические, как и мои, когда я обматываю ручки ракеток. Все это не для красоты. Без этих пластырей кожа на пальцах растянется и порвется во время игры.
Когда дело сделано, я вскакиваю и начинаю упражняться – неистово, яростно. Я активирую свою «взрывчатость», как ее называет Титин. Тони в этот момент рядом, наблюдает за мной, но молчит. Я прыгаю вверх-вниз, бегаю короткими рывками из одного конца комнаты в другой. Тут метров шесть, не больше, но этого достаточно. Затем резко останавливаюсь, разминаю шею, плечи, запястья, сгибаю колени и снова прыжки, мини спринты. Я чувствую себя так, будто нахожусь дома в собственном зале. Все это время в ушах наушники, музыка громыхает у меня в голове.
Надо сходить в туалет. Перед матчем я часто писаю, бывает по 5-6 раз за час. Это все от нервов.
Возвращаюсь из туалета и снова разминаюсь – интенсивно размахиваю руками вверх-вниз и по кругу.
Тони активно жестикулирует и я вынимаю наушники. Он сообщает, что матч отложили из-за дождя, но не на долго, минут на пятнадцать. Меня это не тревожит. Я уже готов к такому повороту событий. Дождь окажет на Федерера такой же эффект, как и на меня, поэтому не обязательно терять душевное равновесие из-за такой мелочи. Я присел и стал проверять ракетки, ощутил, как они балансируют в руке, сколько весят. Затем подтянул носки, проверил, чтобы они были на одном уровне. Тони склонился надо мной и тихо сказал: «Не отклоняйся от плана игры. Делай то, что должен». Я слышал его, но не слушал. В такие моменты я и сам знаю, что мне делать. Я сконцентрирован и готов вынести, что угодно. Выносливость* – великая вещь!
Постоянно развиваясь физически, нужно все время идти вперед, смиряться со всем, что случается в процессе, не позволяя ни плохому, ни хорошему, ни отличным, ни слабым ударам, ни удаче, ни провалам, сбить себя с курса. Необходимо сфокусироваться, достичь состояния, когда ничто не отвлекает внимание и делать то, что должен каждую секунду. Если нужно 20 раз отбить мяч Федереру под бэкхэнд, то я отобью 20, а не 19. Если нужно затянуть розыгрыш на 10, 12, 15 ударов, чтобы довести до верного, я подожду. Бывают моменты, когда шанс выиграть очки есть, но вероятность успеха – 70%, а если подождать еще 5 ударов, то возможность виннерса вырастет до 85%. Так что будь на чеку, будь внимателен и не торопись.
*В книге использовано слово endurance. В английском оно имеет более широкое значение, чем наше слово выносливость. Оно также может переводиться как стойкость, терпеливость, закалка, прочность, способность переносить страдания и боль.
Оля, в каждом слове ощущаю дух Рафы, а значит, ты прекрасно справляешься с переводом! Так держать ;)
ОтветитьУдалить